Посмотри в глаза чудовищ (джен)

«Мейси Кроткотт от Гарри Поттера на память», — написал Гарри и подписался — но не той подписью, что ставил в документах, а просто именем с фамилией. Лифт, наконец, добрался до их этажа, двери открылись, и они все вошли в него. Девочка не сводила с Гарри настолько восхищённых и счастливых глаз, что тому стало неловко, и он бросил умоляющий взгляд на Лестрейнджа, однако тот сделал вид, что ничего не понял. Хорошо хоть, думал Гарри, томительно считая секунды — ну сколько нужно времени, чтобы спуститься со второго этажа на первый?! — они с этой девочкой тут не вдвоём. Вот что он делал бы, если бы она взяла и на него накинулась? Ей же уже не пять… и почему она вообще одна тут? Без родителей?

Двери наконец открылись, и Гарри почти выскочил наружу, провожаемый звонким:

— До свидания, мистер Поттер!

Он, не оборачиваясь, помахал рукой и едва ли не побежал к выходу, готовясь к шуткам Лестрейнджа — и вдруг вспомнил.

Кроткотт. Реджинальд и Мэри Кроткотт! Это же его изображал Рон, когда они втроём устроили набег на министерство за медальоном, в результате которого случайно освободили дюжину магглорождённых! А это, значит, его дочь… так вот почему она так на него глядела!

Гарри стало очень стыдно и приятно разом, и он, остановившись, обернулся, едва не столкнувшись с шедшим за ним Лестрейнджем, и помахал счастливой девочке рукой. Воспоминание буквально его переполняло, и он сбивчиво пересказал Лестрейнджу эту историю, пока они зачем-то вместо того, чтобы аппарировать, неторопливо шли по улице.

— И вот это — их дочь, вы понимаете! Значит, тогда всё получилось! Они нас послушали!

— Я помню тот переполох, — ответил Лестрейндж. — А что вы, собственно, тогда искали в министерстве? Если это не секрет, конечно.

— Искали одну вещь, которая попала к Амбридж, — ответил Гарри. — Медальон.

— Неудачно, видимо? — спросил Лестрейндж. — Она, во всяком случае, не жаловалась, что её ограбили.

— Как сказать, — Гарри улыбнулся. — Мы его подменили. Но это не было, по сути, кражей — вообще-то, медальон был мой. Я его унаследовал. Но… там, в общем, долгая история.

— Хотите знать, что было дальше? — улыбнулся Лестрейндж, и Гарри закивал. — Во-первых, вы мне дали повод задержать Ранкорна. Потом его, конечно, отпустили, однако должность и влияние он потерял: раз он позволил так собой воспользоваться и попался вам, подросткам, разве можно было ему доверять? — он усмехнулся. — Его репутация погибла, а я конфисковал его личный архив, вполне официально. Должен вам сказать, в его лице комиссия по выродкам потеряла одного из лучших своих членов — мало кто был настолько сведущ в наших министерских делах. Амбридж была в ярости, конечно… А во-вторых, тогда-то нам камины и закрыли.

— То есть, — спросил Гарри, пытаясь удержать смех, — это я виноват в том, что у нас нет каминов?

— То есть вы, — согласился Лестрейндж, и они расхохотались.

— И что, — спросил сквозь смех Гарри, — все это знают?

— У нас — да, конечно, — согласился Лестрейндж. — Про другие отделы не скажу.

— Ох, — от смеха у Гарри даже заболела челюсть. — Слушайте, я хочу это исправить. Камины — это же удобно!

— Попробуйте, — согласился Лестрейндж. — А то ни у кого из нас руки не доходят. Вам нужно отыскать в архиве тот приказ — я только помню, это был сентябрь девяносто седьмого. И обосновать необходимость его аннулирования — но тут мы вам поможем. Допуск в архив просите у Гавейна — вряд ли он откажет. Я только, к сожалению, не помню, кто подписал приказ — Тикнесс или Яксли. Он тогда возглавил ДМП. Если Яксли — будет проще. Однако же мы с вами загуляли, — он остановился. — Как ваша рука?

— Отлично! — заверил его Гарри. — По-моему, вообще прошла!

— Не трогайте пока повязку, — попросил его Лестрейндж, и Гарри кивнул — ему тоже не хотелось глупо рисковать. — В министерство? — спросил он, и они аппарировали.

В министерстве Лестрейнджу с Гарри повезло: в приёмной у Робардса они встретили выходящего из его кабинета Сэвиджа.

— Стоять, — велел ему Лестрейндж. — Кругом и назад. У нас разговор к вам обоим.

— Я спешу, — попытался возразить Сэвидж, и Лестрейндж ответил:

— Ну тогда не жалуйся потом. Я пытался.

— Чтоб тебя, — буркнул Сэвидж, но назад пошёл.

Робардс встретил их удивлённым:

— Забыл что-то? А вам тут что нужно? — спросил он с обречённым видом.

— А у нас тут фейри, откладывающие в людей яйца, — ответил Лестрейндж. — Интересно?

— Чего? — Робардс посмотрел сперва на Лестрейнджа, затем перевёл взгляд на Гарри, а с него на Сэвиджа — тот сразу заявил:

— Я не при чём. Сам ничего не знаю. Какие яйца?

— Маленькие, — любезно сообщил Лестрейндж им обоим. — Такие… кремовые.

— Кремовые, — уточнил Робардс. — Садитесь и рассказывайте нормально. Что за фейри?

— Полагаю, те, что поселились в лагере дементоров, — ответил Лестрейндж, когда они все расселись. — Я сперва подумал, что они оттуда разлетелись по окрестностям — но нет. Они по ним летали раньше — уже год как минимум. МакЛеод их видел. И они в него… я, честно говоря, не знаю, как это правильно назвать… снеслись?

— Ну, что фейри откладывают яйца — не новость, — заметил Робардс. — Что значит «в него»?

— Знаешь ос-наездниц? — спросил в ответ Лестрейндж. Робардс кивнул, и Гарри вздохнул тихо: он не знал. Спросить он не успел: Лестрейндж заметил и пояснил коротко: — Они откладывают яйца в гусениц. Из тех вылупляются личинки и едят их — очень удобно. Принцип тот же. В результате через два с половиной месяца из человека вылезает фейри. МакЛеод, разумеется, провёл эксперимент. Вчера тот вылупился, и МакЛеод решил нам сообщить.

Сэвидж чуть слышно фыркнул, но Робардс расспрашивать его не стал: ему явно было не до шуток:

— Уоучоп-форест довольно далеко от Пеннинских болот, — сказал он хмуро. — Когда, ты говоришь, они там появились?

— МакЛеод с уверенностью может лишь сказать о прошлом лете — ты же знаешь его отношения со временем, — ответил Лестрейндж. — Для нас эта новость отчасти хорошая: по крайней мере, мы можем быть уверены, что не поспособствовали их возникновению с нашим лагерем. Скверно то, что непонятно, сколько их вообще, и чем их появление обернётся в долгосрочной перспективе. Но это к тварцам — мы с Гарри собирались потом к Прикл.

— Тварцы в лагере работают — значит, наверняка изучают этих фейри. И ведь никому полслова не сказали! — возмутился Робардс. — Не предупредили никого. А если бы… Гарри, что с рукой? — прервал он сам себя, и Гарри, чуть смущаясь, рассказал о том, что с ним случилось, не забыв упомянуть и про гипотетическую свинью, о которой рассуждал Абаси.

— Какой ты нелюбопытный, — укоризненно засмеялся Сэвидж. — Свинью в Лондоне найти недолго — подождал бы.

— Вы тоже можете попробовать, — тут же предложил Гарри. — Теперь мы знаем их секрет — вам только надо поймать кого-нибудь в палатке и сжать покрепче.

Робардс с Лестрейнджем расхохотались, и Сэвидж, присоединяясь к ним, буркнул:

— Ну ты обнаглел совсем. Откуда что взялось. Интересно, это дементоры на них так повлияли?

— Знаешь что, — сказал задумавшийся было Робардс. — К Прикл вы не пойдёте. К ней пойду я — но мне нужны медицинское заключение и показания МакЛеода. Он там не остался часом? В Мунго?

— Они там сидят с Абаси с фейри и яйцом, — согласился Лестрейндж.

— Я схожу к ним, — решил Робардс. — Это безобразие, что тварцы никого не предупредили.

— Если они знали, — заметил Лестрейндж.

— Если знали, — согласился Робардс. — Могли и не узнать пока, конечно — месяца не прошло. Но с Прикл я сам поговорю. А ты будь готов свидетельствовать, — велел он Гарри, и тот закивал. — Где ты умудрился-то? — спросил Робардс. — У тебя дежурство было в воскресенье — ты четыре дня покусанный ходил?

— Нет, — ответил Гарри. — Я же был у МакЛеода — меня там и укусили.

— А что ты там делал? — заинтересовался Робардс. — И почему ты?

— А кого мне было посылать? — спросил Сэвидж. — Он снова жалобу прислал. На ту вазу.

Так что, это произошло не в первый раз?! Гарри с показным возмущением уставился на Сэвиджа, но на того это, конечно, не возымело никакого действия, тем более, что Робардс согласился:

— В самом деле.

— Вообще, он меня так вызывал, — заметил Лестрейндж. — Он не в курсе был, что я больше не начальник. Он же несколько лет не выходил в мир — совами общался.

— Подружились? — спросил Робардс, и все трое уставились на Гарри.

— Ну… он сказал, что раз меня укусили у него, он мне бесплатно пришлёт всё, что нужно, — осторожно проговорил Гарри. — Я не знаю… мы с ним подружились?

— Ты дурачка-то из себя не строй, — сказал Сэвидж. — Видишь, — добавил он, глядя на Робардса.

— МакЛеод — отличное знакомство, — кивнул тот. — Цени его, — сказал он Гарри и поднялся. — Всё, работаем. У вас ведь есть, что делать? — вопрос был, конечно, риторический, но все трое закивали. — Гарри, постарайся до вечера побыть в отделе — ты можешь мне понадобится.

Они вышли вместе, но Робардс ушёл к лифтам, а остальные отправились в отдел, где буквально взмыленная Гор сидела на своём столе и с ожесточением жевала огромный сэндвич, из которого норовил выпасть салат, и запивала его кофе.

— Кого убила? — весело осведомился Сэвидж, и Гор в ответ огрызнулась:

— Тебя могу. Прямо сейчас.

— Убийство недоеденным сэндвичем? — спросил тот, опасливо поднимая руки.

— Я говорила с Мюррей, — начала перечислять она, — потом с Борном, а потом с ними обоими. И очень хочу кого-нибудь убить. Но сэндвич не отдам! — она яростно оторвала от него зубами большой кусок и очень выразительно принялась его пережёвывать.

— Ну расскажи! — взмолился Гарри, едва дождавшись, пока она этот кусок проглотит. Он очень хотел сам поучаствовать в допросе, и ему было даже немного обидно, что она его не дождалась. С другой стороны, откуда ей было знать, когда он вернётся?

— Да там нечего рассказывать, — отмахнулась Гор. — Мюррей, как мы и думали, никакого отношения к этой компании не имеет. У них с Борном был… кхм… ну, роман, — скептически проговорила она. — Я, правда, с трудом могу себе это представить, но они оба странные такие… мне даже кажется, у них могло получиться. Но она была не с ними, а сама по себе. И уши эти ей подарил, конечно, Борн — но уже не в школе, а попозже.

— А она что, тоже верит в эту кражу магии через переливание крови? — спросил Гарри, и Гор вдруг задумалась. А потом сказала:

— Да ты знаешь, ей, по-моему, всё равно. Но ей нравилась идея уехать куда-нибудь подальше.