Ставшие уже традиционными торжества по случаю девятнадцатой годовщины битвы за Хогвартс пролетели быстро и для Долишей практически незаметно — лишь Гвеннит пришлось поприсутствовать вместе со Скабиором на министерском балу, живо напомнившем ей о трагически погибшем желе и о том, что она собиралась посадить на месте его захоронения кусты малины. И делать это пора было уже сейчас — тем более что стройка должна была развернуться, по большей части, с другой стороны дома.
Так что, пока Пейдж размечал землю и готовился рыть котлован, а Ли с Арвидом обсуждали различные варианты бюджетного приобретения материалов, она как-то после работы выбралась на Диагон-элле, где в торгующей растениями лавке купила несколько саженцев, выбрав те, на которых, по заверению продавца, росли самые сладкие — пусть и не самые крупные — ягоды.
— Ты решила заодно и сад завести? — пошутил Арвид, когда она вернулась с ними домой.
— Нет, — вздохнула она. — Ты скажешь, наверное, что это очень глупо, — она осторожно поставила саженцы в угол, прислонив их к стене, и подошла к мужу. — Там во дворе просто… пойдём, я тебе покажу. И расскажу, — снова вздохнула она.
Рассказывая невероятную историю пробывшего восемь месяцев настоящим домашним любимцем малинового желе, Гвеннит ближе к концу расплакалась, обняв Арвида, и уткнулась лицом ему в грудь. А он, обнимая её и всё ещё, как ему казалось, немного неловко гладя её длинные тёмные волосы, в который раз думал о том, сколько же он всего пропустил и как мало до сих пор знает о своей жене.
Ему вообще пришлось словно бы заново с ней знакомиться — потому что не только он сильно изменился за полтора года, проведённые в Билле Мёдба. Он не ощущал, что она стала чужой — ему, скорее, казалось, что он снова за ней ухаживает, узнавая женщину, которую уже полюбил, но с которой ещё не успел познакомиться толком. Она стала сильнее и старше — и порой его это смущало, и он, особенно поначалу, совсем не был уверен, что он, потерянный и ослабевший, понравится вот такой Гвеннит. Но шло время — и сомнения его уходили, и в какой-то момент пропали, естественно и незаметно: он просто перестал думать об этом, постепенно вновь ощущая себя её мужем и хозяином этого дома.
И отцом.
И это было так странно…
Кристи принял его спокойно — он был дружелюбным ребёнком, привыкшим к достаточно большому количеству взрослых людей вокруг и твёрдо знающим, что любой, даже незнакомый человек — существо дружелюбное и наверняка интересное, с которым можно поиграть, погулять и, может быть, услышать или увидеть что-нибудь интересное. А вот самому Арвиду было куда сложнее — он никогда не имел дела с такими маленькими детьми: слишком молодой для того, чтобы насмотреться на них в семьях друзей и знакомых, сам он был единственным ребёнком у своих тоже не имевших братьев и сестёр родителей. Не слишком уверенный в себе, он поначалу нервничал, оставаясь наедине с сыном — и даже в присутствии Гвеннит далеко не сразу решился просто брать его на руки. Он боялся, что увидит или почувствует что-то не то и причинит вред сыну прежде, чем поймёт, что это просто морок, сбой подсознания. Но время шло, и ничего подобного не происходило, а Кристи всё больше к нему привыкал и, привязываясь, начинал требовать всё больше внимания.
После той страшной ссоры, когда Скабиор на целых четыре недели исчез из их жизни, Арвид сблизился с сыном ещё теснее — потому что, когда вечерами мальчик хныкал, спрашивая, где же «Ки», как он называл крёстного, и требовал почитать ему книжку, утешал сына и читал ему, в основном, он. Потому что Гвеннит расстраивалась от любого упоминания о своём названном отце, и постоянные вопросы Кристи заставляли её замыкаться и вызывали слёзы у неё на глазах, а Арвиду так хотелось хоть как-то её поддержать — и это оказался один из немногих доступных ему способов. А когда Гвеннит, через месяц после его возвращения, вышла, наконец, на работу, он и вовсе стал проводить с сыном по много часов каждый день — и это оказалось совсем не так просто. Погулять, поиграть, переодеть, покормить… почитать, снова поиграть, умыть, покормить, а затем уложить спать… Арвид иначе теперь взглянул на свою мать — он достаточно хорошо знал отца, чтобы понимать, что, даже когда тот был дома, все заботы о воспитании малыша ложились на её плечи. Да и работал тогда Джон куда больше, чем Гвеннит, которая возвращалась практически всегда в одно время и с радостью весь вечер и ночь делила с мужем заботы о сыне.
Ещё одним открытием для Арвида стал его собственный отец — которого, как выяснилось, он знал совсем не так хорошо, как всегда полагал. А может быть, тот просто изменился — но, так или иначе, Джон фактически стал для сына открытием. И в том, как много и с каким удовольствием тот возился с маленьким внуком — Арвид подумал даже в какой-то момент, что будь бы он эмоциональнее, он мог бы начать ревновать, потому что с ним самим Джон никогда не проводил столько времени — и то, как он разговаривал с Гвеннит… но особенно — как Джон слушал теперь самого Арвида, как охотно и много с ним говорил, и как коротко, по-мужски, но всё-таки обнимал его при каждой встрече. И как очевидно пользовался любым предлогом, чтобы навестить сына и хотя бы немного, но поиграть с внуком. А уж известие о том, что его родители — оба! — преподают в школе для оборотней, Арвид в первый момент счёл попросту шуткой. Потому что понять, почему они так сильно изменили своё отношение к Гвеннит, он мог — хотя и это стало для него неожиданностью — но школа… Однако и к этому он привык — как, наконец, и к тому, что является отцом сам.
В будние дни Арвид проводил с Кристи часов по шесть-семь — поскольку до сих пор практически ежедневно посещал Мунго, и делал это, конечно же, днём.
И пока с Кристи оставалась одна из его бабушек или тёток — ибо сёстры Гвеннит, с которыми, как обнаружил Арвид, его жена наконец-то нашла общий язык, охотно брали племянника к себе на пару часов — Долиш отправлялся сперва к целителю Паю, иногда направлявшего его с какими-нибудь конкретными вопросами к другим специалистам.
А затем навещал тех, кто до сих пор оставался в Мунго.
Сперва он заглядывал к Рионе О’Нил — к которой давно уже мало кого пускали, делая исключения, в основном, лишь для Сандры Фоссет, ибо только она не вызывала у Рионы приступов паники, от которых та в ужасе забивалась в угол и начинала с чудовищной методичностью ногтями расцарапывать себе кожу на лбу и висках, издавая при попытках притронуться к ней пронзительный и короткий крик, но даже не пытаясь почему-то отшатываться. Даже кормить её приходилось под чарами, осторожно вливая ей в рот бульон или зелья, от которых всё равно не было никакого прока. Фоссет же могла подходить к ней — и когда, ласково разговаривая, она опускалась рядом, Риона позволяла себя причесать, накормить и умыть, а затем засыпала, положив голову ей на колени и сосредоточенно перебирая пальцы Сандры своими. Арвид видел это однажды: дежурный целитель делал для Арвида дверь той маленькой палаты, что, кажется, вполне могла стать постоянным домом О’Нил, прозрачной. Тогда у него не хватило сил дождаться, когда выйдет Фоссет, а больше он её там не встречал, так что обычно он видел, как Риона просто сидела на полу, глядя пустым и тоскливым взглядом в пространство и шептала что-то беззвучно, то сплетая, то расплетая разорванные на узкие полосы края своей больничной пижамы. Смотреть на это ему было больно, грустно и стыдно — он всё равно приходил каждый день, но войти и попробовать поговорить с ней так ни разу и не решился.
Хотя, возможно, его бы к ней попросту не пустили.
В другой раз он увидел у неё Финнигана, сидевшего в противоположном от Рионы углу и что-то говорившего ей — но она, хотя и глядела на него очень пристально, кажется, не узнавала и так же боялась его, как и всех остальных. Арвид тогда долго стоял, наблюдая за ними, и за всё это время ни Финниган, ни О’Нил ни сделали ни единого движения навстречу друг другу.
А затем Арвид привычно шёл к Причарду — одной и той же дорогой, по коридорам до лестницы, затем спускался с пятого на второй этаж, сворачивал влево, пересекал еще один коридор и снова поворачивал влево. И, подходя к третьей в ряду двери, каждый раз тихо надеялся услышать, наконец, что-нибудь обнадёживающее, но каждый раз вновь видел его погруженным в беспробудный зачарованный сон. Кое-что, правда, менялось: со временем целителям удалось удалить корни, и выглядеть Причард стал немного лучше и менее изможденным — или это только казалось Арвиду? Поначалу он просто сидел рядом со своим ни на что сейчас не реагирующим командиром, чувствуя то же, что ощущал рядом с О’Нил: боль и печаль, но стыд он здесь ощущал гораздо острее — потому что, если в том, что случилось с ней, Арвид, как ему говорили, не должен был себя винить так сильно, то не думать о том, что, если бы он добрался быстрее, а рассказ его оказался бы покороче, возможно, состояние Причарда было бы сейчас иным, он не мог — однако со временем Арвид начал с ним разговаривать. Эти разговоры помогали ему, по его собственному мнению, ничуть не меньше, чем беседы с целителем Паем, которому Арвид был по-настоящему благодарен. Но говорить о некоторых вещах с Причардом было проще — и часто только после этих монологов Арвид собирался с духом и заговаривал затем о том же самом с Паем.
За всё время он ни разу не столкнулся ни с одним посетителем Причарда — но обстановка в палате говорила о том, что они бывали там регулярно. Постельное бельё было домашним — и весьма, насколько Арвид мог понять, качественным и дорогим — а в вазе на столике всегда стояли свежие цветы, которые часто менялись, но обладали одним общим свойством: они или вовсе не пахли, или имели едва уловимый запах, как правило, лёгкий и свежий. Причарда было кому навещать: родители, брат, сестра… наверное, имелись и ещё какие-то родственники. Да и друзья его наверняка здесь бывали… но Арвиду не хотелось никого из них видеть. Ибо что бы он мог сказать им? Всё, что он мог, он сделал: его горностай так и лежал в бархатной коробочке на прикроватной тумбочке.
А больше ничего Арвид сделать не мог.
Но время шло — и Арвид чувствовал себя всё увереннее, а главное, он вновь начинал ощущать реальность реальностью, а сны — снами. Не всегда, но периоды, когда он терял ощущение своей связи с действительностью, случались теперь всё реже…
…А потом началась эта стройка.
И большая часть забот легла на его плечи — потому что и Гвеннит, и Скабиор работали, причём их графики не сильно отличались от того, по которому трудились рабочие. Тем более, что Арвид разумно полагал, что со сферой строительства знаком значительно лучше, по крайней мере, в теории — хотя, как он скоро выяснил, этого было отнюдь не достаточно.
И одной из проблем, вставших всерьёз перед ними, стала проблема основного материала. Для того, чтобы башня смотрелась естественно и выглядела, как часть дома, следовало отыскать камень, идентичный или хотя бы похожий на тот, из которого дом был сложен — и способов для этого Пейдж и Ли предложили два. Можно было долго подбирать нужный камень — сначала по каталогам, а затем — приехав в карьер к поставщику — но это было, во-первых, дорого, во-вторых, долго, а в-третьих, если поставщик вдруг не был из мира магглов, то тем или иным образом принадлежал империи Смитов, с которой негласно было решено не иметь никаких дел. А можно было пойти и по второму, несколько более рискованному и отчасти весьма авантюрному — попробовать отыскать поблизости какое-нибудь разрушенное строение, сложенное из местного камня и построенное примерно в тот же период, что и дом Долишей, разобрать его, а камни использовать для возведения башни или хотя бы для облицовки.
Идея им всем понравилась — но воплотить её в жизнь оказалось совсем непросто. Прежде всего, заброшенных домов — даже маггловских — в округе оказалось совсем немного. Но даже когда те нашлись, часть не подошла по материалу, а у другой части после некоторых поисков обнаруживались хозяева, вовсе не горевшие желанием что-нибудь с ними делать вот прямо сейчас. Умелый Конфундус мог бы решить проблему, но прежде, чем им воспользоваться, было решено поискать вариант попроще — и пройтись по заброшенным фермам.
И им почти повезло — милях в четырёх к западу Арвид действительно наткнулся, наконец, на искомое. Дом действительно был заброшен, необитаем и наполовину разрушен: пол, двери и рамы сгнили, но камни, конечно же, сохранились. Крыша обвалилась вместе с камином и частью стены, хотя сланец, из которого она была сложена, скорей всего, был добыт в том же карьере, что тот, из которого был сложен дом Долишей-младших. Поиски хозяев вроде бы ничего не дали — но проблема неожиданно обнаружилась совсем с другой стороны: в процессе наблюдения за домом выяснилось, что он весьма популярен у местных туристов, специально сворачивавших с главной дороги, чтобы сфотографировать живописнейшие руины.
Вариант с Конфундусом казался всё более актуальным, когда кто-то — Арвид не помнил, кто именно — за обедом как-то сказал, как было бы замечательно найти подходящие развалины где-то в глухом лесу, где нет ни туристов, ни владельцев, лишь много-много подходящих камней. Скабиор, услышав это, внезапно притих, задумавшись — а на следующий день аппарировал с Пейджем и Арвидом в лесную чащу где-то на другом конце Глостершира, где, к их удивлению, показал им полуразвалившийся, давно лишившийся крыши дом из очень подходящего по виду камня, к которому вела едва заметная грунтовая дорога с хорошо различимым на ней следами автомобильных шин.
— Заодно мы, кажется, сделаем доброе для твоих маггловских коллег дело, — подмигнул Арвиду Скабиор.
— Почему? — удивлённо спросил тот — и Скабиор, таинственно улыбнувшись, поманил его за собой.
Изнутри остов строения был чем-то заставлен. Это нечто покрывала маскировочная серо-зеленая сетка, под которой располагался плотный и, кажется, прорезиненный брезент — и Скабиор, отогнув его край, продемонстрировал Арвиду аккуратно составленные друг на друга ящики. Взмахнув палочкой, Скабиор заставил самый верхний плавно опуститься к его ногам, а затем ловко вскрыл его крышку и продемонстрировал удивлённому Арвиду незнакомые по форме бутылки.
— Коньяк, — сообщил ему Скабиор. — Подделка, конечно — но неплохая. Маггловская. Вполне можно пить, насколько я понимаю… Ну что ты на меня так глядишь? — фыркнул он. — Забыл, кто я?
— Мне казалось, что кое-что изменилось, — медленно ответил Арвид.
— То, что я знаю об этом месте, не значит, что я по-прежнему занимаюсь чем-то таким, — сказал Скабиор с упрёком — и первый же рассмеялся. — Это старый схрон — он тут уже лет… да десять, пожалуй, хотя ассортимент постоянно меняется. Маггловский. Я с этими магглами дела никогда не имел — наткнулся случайно. И да — признаюсь, брал порой кое-что. Понемножку, ну да, не в них дело — а в том, что я могу с уверенностью утверждать: никакие честные магглы об этом месте официально не знают. А те, что знают неофициально, и более того, здесь появляются, претензий точно предъявлять не будут, хотя расстроятся очень-очень. Остаётся вопрос, что с этим добром делать. Можно оставить, как есть — вот они удивятся, — предложил он, слегка склонив голову набок и чуть прищурившись.
— Сложный вопрос, — подумав, ответил Арвид и улыбнулся. — Взять это мы не можем — но и оставлять тоже будет неправильно… с другой стороны, вроде бы, это и не наше дело…
— Ну, вот и мучайся, и решай, так сказать, моральную дилемму, — кивнул Скабиор. И, обернувшись к Пейджу, осматривающему кладку, заросшую мхом, спросил: — Подходит нам?
— Вполне, — с видимым удовольствием кивнул тот.
В общем, дом разобрали — рабочие вместе с Пейджем и самим Арвидом, который вместе со всеми разбирал и уменьшал камни. В ту ночь Арвид уснул, едва коснувшись подушки — и едва ли не впервые с момента своего возвращения беспробудно проспал до утра. И эта ночь что-то переменила в нём — на следующий день, обсуждая с Пейджем детали фундамента, он поймал себя на хорошо знакомом, но почти позабытом уже ощущении, что он может полностью сосредоточиться на новой информации, внимательно воспринимать и анализировать её. И в его голове выстраивается осмысленная и законченная картина, а факты, о которых он ранее знал, гармонично её дополняют.
И Пейдж, и двое его рабочих трудились усердно и ловко, прерываясь лишь в середине дня на обед. Ели обычно все вместе в кухне, разогревая приготовленное вечером Гвеннит, Скабиором или самим Арвидом — хотя в контракте никакая еда не обговаривалась, с самого первого дня все трое решили, что будет странно не позвать работающих на них людей к столу, чем, похоже, весьма удивили Пейджа и Ли. Те, впрочем, спорить не стали, но Арвид заметил, что даже со Скабиором общаться после этого они стали… Он не сразу сумел подобрать верное слово — пожалуй, менее настороженно.
И всё было бы замечательно — если бы не деньги. Которые, даже несмотря на столь удачно добытый материал для облицовки, таяли — и даже занятые Скабиором деньги, о которых тот сказал Арвиду, уже совсем не выглядели излишеством.
Да и… допустим, на строительство средств им должно было хватить. Хватит, как посчитал Арвид, даже с учётом зачарованных зеркал, стен и потолка в ванной, хватало даже с учётом хороших деревянных полов и оконных рам… но ведь внутренняя отделка, пусть даже самая простая, средств тоже требовала, не говоря о мебели.
А главное — даже если на всё это денег хватало, жизнь ведь, в отличие от строительства, не заканчивалась, и предполагала расходы, в том числе непредвиденные.
Конечно, Гвеннит работала… так же, как работал и Скабиор. Но не мог же Арвид всю жизнь жить за их счёт? И не просто не мог — не хотел.
И место в аврорате не могло ожидать его вечно, учитывая, что уже вот-вот из Академии должны были выпуститься очередные кадеты, а те, кто выпустился ещё при нем, получить звания.
miledinecromant
Alteya А почему блондин?Знаете-знаете! У нас уже слишком много текста! Отставить пластические операции! )))))) |
miledinecromantбета
|
|
isomori
Почему вдруг блондин? Откуда блондин-то взялся? |
miledinecromantбета
|
|
isomori
Востанавливаю историческую справедливость. Никогда блондином не был. Он был всегда непоределенно-тёмно-русый. Примерно как Влашиха в немецких полицейских сериалах, откуда мы его и взяли и как образец. 1 |
miledinecromantбета
|
|
А более светленький - его приятель из ДМП )
1 |
Агнета Блоссом
Показать полностью
Alteya Ну вот. Это он.)Том Влашиха очень попадает в мой хедканон!) Особенно глаза. Очень выразительные! Агнета Блоссом Alteya Да, именно поэтому.Он же изначально подошёл на Причарда потому, что играл Якен Хгара? Там ему сделали более острое, несколько изможденное лицо. И взгляд у него был беспощадный. Vhlamingo Агнета Блоссом Конечно, лучше.)Вот если внешка как в ИП, тогда да... И тооо.... Если бы Влашиху взяли на роль Причарда для меня это был мискаст. И писала бы я комменты по типу "Нетфликс как всегда, они б ещё темнокожего на роль взяли!" и "куда смотрит автор!" Хотя это как раз авторское видение. Вот поэтому книги лучше! 😁🦩 Вы можете представлять его любым.) Vhlamingo Ахахахах, книззл Поттер! Книззл Поттер, да!Найс) Надо будет одной из моих подобрашек дать какое-нибудь распространённое человеческое имя типа Саши, и ловить лулзы потом🤣 Имба идея) Чтоб не спамить комментами, буду дописывать сюда. А то мне всё на цитаты разобрать хочется. Например слова Киддела о том что "Англия это большая провинция за исключением этого вашего Лондона" Так и про Россию можно сказать, что "это все большая деревня за исключением этой вашей Москвы." Вообще, общаясь со многими людьми из разных стран, могу сказать что не так уж сильно мы все отличаемся. Вхахах, шутка Финнигана про Флит-стрит и про то что бриться он бы там не советовал) Всегда радуюсь когда нахожу такие пасхалки-отсылки, и могу только гадать сколько таких я пропустила 😁 А то что Финниган живёт на юге Килкенни это тоже отсылка?) Исчезновение группы Причарда в тумане это и есть то самое событие? 👀 Да, это оно.) miledinecromant Alteya Молчу!))))Знаете-знаете! У нас уже слишком много текста! Отставить пластические операции! )))))) |
Emsa Онлайн
|
|
miledinecromant
А более светленький - его приятель из ДМП ) А вот он как раз мне всегда представлялся брюнетом)))) |
miledinecromantбета
|
|
Emsa
Хорошо быть магом - какого хочешь цвета быть того и будешь ))) 2 |
miledinecromant
Emsa Без этих ваших красок!Хорошо быть магом - какого хочешь цвета быть того и будешь ))) 3 |
Emsa Онлайн
|
|
miledinecromant
Emsa А я и без магии фиолетово-голубая и горжусь этим!)))) Хорошо быть магом - какого хочешь цвета быть того и будешь ))) Дороже правда… 2 |
Emsa
miledinecromant Ух ты! Красота какая!А я и без магии фиолетово-голубая и горжусь этим!)))) Дороже правда… 2 |
Emsa
miledinecromant Кайф! Жму вашу руку! Я серебристо-серая и тоже этим горжусь!А я и без магии фиолетово-голубая и горжусь этим!)))) Дороже правда… (и собираюсь зафигачить розовую чёлку или вообще в розовый) Ахахахахах И магам не завидую! Совсем-совсем нет! *врёт* |
Мария Малькрит Онлайн
|
|
Vhlamingo
Emsa Я магам по-другому завидую. Как было бы здорово просто произнести "Акцио" вместо того, чтобы долго искать нужный предмет.Кайф! Жму вашу руку! Я серебристо-серая и тоже этим горжусь! (и собираюсь зафигачить розовую чёлку или вообще в розовый) Ахахахахах И магам не завидую! Совсем-совсем нет! *врет* 2 |
Мария Малькрит
Vhlamingo О да!Я магам по-другому завидую. Как было бы здорово просто произнести "Акцио" вместо того, чтобы долго искать нужный предмет. И аппарация. Порталы! А не вот это всё! 1 |
А мне очень бы хотелось наводить порядок одним движением палочки: как Дамблдор в киноне, когда Слизнорта вернуться в Хогвартс зазывал.
1 |
Агнета Блоссом
А мне очень бы хотелось наводить порядок одним движением палочки: как Дамблдор в киноне, когда Слизнорта вернуться в Хогвартс зазывал. Ох, и не говорите. Не говорите! Мечта!2 |
Мария Малькрит Онлайн
|
|
Alteya
Мария Малькрит да. Маги не пользуются общественным транспортом, кроме поезда раз в год.О да! И аппарация. Порталы! А не вот это всё! |
Мария Малькрит Онлайн
|
|
Агнета Блоссом
А мне очень бы хотелось наводить порядок одним движением палочки: как Дамблдор в киноне, когда Слизнорта вернуться в Хогвартс зазывал. Тоже очень хочется. и вообще, все бытовые заклинания - очень большая экономия времени.1 |
Мария Малькрит
Alteya И то только школьники!да. Маги не пользуются общественным транспортом, кроме поезда раз в год. Ну ещё в каникулы. Мария Малькрит Агнета Блоссом О да!Тоже очень хочется. и вообще, все бытовые заклинания - очень большая экономия времени. |
AngryJ Онлайн
|
|
Перечитываю второй раз "Обратная сторона луны". Восторг, как и в первый раз при прочтении. Все персонажи очень яркие и живые. Спасибо огромное автору за такую гениальную работу! Я читала несколько Ваших работ (точно не помню сколько), и они всегда на высоте. После прочтения " Обратной стороны луны" я пыталась найти ещё где-нибудь достойного Скабиора, но не нашла, осталась верна только этому))).
|