Наследники (гет)

Его шаги гулко раздавались по подземельям. Гарри, как обычно, возвращался в гостиную после своих занятий по Зельям с Роном и Невиллом. Но в этот раз он возвращался один, потому что Невилл отсутствовал из-за укуса Херберта Малфоя, а Рона Гарри отпустил пораньше, задержавшись в подземелье, чтобы поговорить со Снеггом об их успехах. К несчастью, мрачный декан Слизерина отсутствовал в своем кабинете… что, в общем-то, не расстроило Гарри.

В коридорах было тихо и безлюдно. Почти безлюдно. Стоило Гарри подняться по большой лестнице, он услышал чьи-то быстрые шаги. Спрятавшись за ближайшую колонну Гарри замер. Спустя секунду в том месте где он совсем недавно стоял пронеслась… профессор Трелони! Она тащила за собой небольшой чемодан, под мышкой поблескивал хрустальный шар. Она уже пересекла половину лестницы, когда у ее самого подножия появился Дамблдор.

— Себилла, вы куда-то собрались? – спросил он невинно.

Трелони замерла, как вкопанная.

— Я… я… — запинаясь пролепетала она, не зная куда сунуть чемодан с шаром, — прогуляться чуть-чуть…

— Прогуляться хрустальным шаром и всеми своими вещами? – растянул губы в улыбке директор, — Дорогая Себилла, это не серьезно.

Профессор поджала губы. Гарри показалось, что она сейчас разрыдается.

— Я… но… мне нужно… в общем… — она явно судорожно придумывала отговорку, — мой кабинет… э… ну…

— Вы считаете, что в Хогвартсе опасно, — сверкнул очками Дамблдор, — и хотите укрыться где-нибудь, пока все не уляжется.

Шар упал из рук ведьмы и с грохотом покатился по ступенькам. Когда он, подкатившись к ноге Дамблдора, замер, зазвенела тишина. Подбородок Трелони дрожал, как и ее плечи.

— Вы же знаете, что в конце концов он придет сюда! – взвизгнула она, — не только его пожиратели… он сам!

— Здесь самое безопасное место, — спокойно возразил Директор.

— Но оно постоянно под наблюдением!

— Вы видели это в своем шаре? – качнул головой на предмет у своих ног Дамблдор.

— Не издевайтесь! – взмахнула руками ведьма, — Вы же прекрасно знаете, что во мне предсказательского таланта не больше чем у МакГонагалл!…

Если бы Гарри не прятался сейчас, то обязательно бы присвистнул. Подумать только, Трелани призналась в том, что она шарлатанка! Стойте, а как же то ее предсказание на третьем курсе?…

— Я уволилась Дамблдор, — холодно отчеканила Себилла, — я могу идти куда хочу. Круг прорицательниц пожалуй позволит мне коротенький отпуск.

— Не позволит, Сибилла Эра Миотри Серда Трелани!

Увлеченный разговором, Гарри и не заметил, как мимо колонны, за которой он стоял, прошла ужасно старая женщина с собрания Ордена Феникса и теперь она медленно-медленно спускается вниз по ступеням.

— Госпожа Рукхер! – воскликнула Трелани со смешением ужаса и уважения в голосе, — что вы делаете здесь?

— А ты как думаешь? – грозно зыркнула старуха, — Хогвартсу нужны любые способы, что бы защитится. Предсказания очень важны в этот период. Весь наш круг собирается в этом году здесь. Ты остаешься, как и все.

— Н-но, — начала было Трелани, — нно…

— Никаких «НО»! – крикнула госпожа Рукхер, — никаких исключений не будет. Девочка для преподавания приедет завтра, директор, — обернулась она к Дамблдору.

Девочка?! – удивился Гарри, — снова какой-нибудь эйфар?…

Дамблдор же и ухом не повел. Сосредоточено кивнув, он удалился. Госпожа Рухер тоже куда-то ушла. Только Трелани, устало подобрав свой хрустальный шар, села на свой чемодан и горько заплакала. Это зрелище было ужасным. Гарри хотел выйти из своего убежища и утешить старушку, но это будет означать, что он слышал ее признание…

Гарри тихо выскользнул из-за колонны и сделал пару неслышимых шагов к выходу.

— Гарри Поттер.

Гарри обмер. Его поймали. Оглянувшись назад он увидел Трелони, которая все еще сидела на своем чемодане, но ее глаза были устремлены в его сторону. Гарри уже стал выдумывать отговорку, когда понял, что выражение лица предсказательницы какое-то странное…

— Гарри Поттер, — повторила Трелони странным срывающимся голосом, — С белыми песками прейдут откровения… великие силы мироздания исполнят желанное… ответ принесет великое разочарование… боль… страх… любовь… с белыми песками…

Гарри опомнился и бросился за дверь. К счастью Трелони, очнувшись от транса, не заметила его.

Перемахнув через несколько ступенек, преодолев пару коридоров, он почти добрался до гостиной гриффиндора, когда врезался в кого-то.

— Что ты здесь делаешь?! – зашипела Джессика, вставая на ноги, — Какого черта ты шатаешься по замку ночью?

— Еще не совсем ночь, — надулся Гарри.

— Ты не ответил, — Джес, казалось, была очень зла.

— Ну, я был на занятиях с Роном и Невиллом… А ты что делаешь в такое время? – прищурился Гарри.

— Ну… — Джессика неоднозначно встряхнула головой, — я шла в библиотеку, что бы почитать…

— Лучше бы ты поспала, — мягко сказал Гарри, — в последнее время ты болезненно выглядишь…

— Правда? – вяло улыбнулась Джес, — Ну я одну книжку всего…

— Ну ладно, — пожал плечами Гарри, — я пойду, а то ребята будут волноваться…

Джессика кивнула и пошла дальше по коридору. Гарри постоял чуть-чуть, глядя ей вслед, но потом встрепенулся и пошел к гостиной. «С белыми песками прейдут откровения…». Что за белые пески? Белые… белые… как снег… Снег? Может, белые пески – это снег? А что тогда за откровения?… «Великие силы мироздания исполнят желанное…» — это совсем не понятно. «Ответ принесет великое разочарование… боль… страх… любовь…». Совсем ничего не понятно! В чем толк от предсказания, если толком нельзя понять, что в нем говорится?!

* * *

На следующий день Гарри первым делом оглядел преподавательский стол. Новых профессоров не было. Прейдя в гостиную Гарри рассказал друзьям про предсказание, но ничего нового они так и не выудили. Гермиона лишь подтвердила догадку Гарри о снеге, ссылаясь на какую-то книгу, в которой выражение «белый песок» подразумевает «снег». Рон предложил расспросить новую преподавательницу прорицаний, она то может и расскажет им что-нибудь. К их счастью, в этот день у них намечался урок предсказаний. И расположение кабинета и та самая лестница остались неизменными. Но стоило Гарри залезть внутрь, он понял, что теперь в кабинете Трелони обитает настоящая предсказательница. Казалось бы вещи, находящиеся в классе, были теми же, но находились не на тех местах что раньше. Ужасный дурман смешения диких ароматов отсутствовал – был лишь немного сладковатый запах, который помогал расслабится. Ученики рассаживались по своим старым местам, возбужденно перешептываясь, когда в кабинет вошла профессор. Это была молодая девушка с бледным лицом и собранными в замысловатый пучок волосами. На ее висках черными линиями были нарисованы какие-то узоры. Незамысловатое бардовое платье, традиционная шаль на плечах, на руках тяжелые, сделанные из дерева браслеты, в ушах огромные серьги, обвешанные жемчугом, бисером и какими-то камешками.

— Здравствуйте, — сказала она странным, будто колеблющимся голосом, — видимо вы и есть те самые гриффиндорцы… храбрецы… — она улыбнулась, сев в свое кресло, — Я Инниата Верда, ваш новый преподаватель. Для начала, я хотела бы сделать объявление. Как вы наверное уже заметили на уроках Астрономии, марс в этом году активен, как никогда. Это сильно влияет на предсказательные черты в волшебнике. Этот год подчеркнут популяцией прорицательских трансов, так что не удивляйтесь, если кто-то из учеников на уроке впадет в транс – каждый, в ком есть талант к предсказаниям, увидит в этом году обрывки будущего…

Она замолчала, и ученики зашептались.

— Лаванда и Парвати небось теперь будут редко слушать на уроках, — закатил глаза Рон и тут же сэмитировал транс, — О… я вижу… вижу…

— Себилла сказала мне, — вдруг четко сказала профессор, — что вы проходите трансы. Сегодня, я думаю, мы будем проходить трансионные сны. Все что вам нужно сделать, это настроится на какой-то вопрос или какого-то человека и, уснув, если все пойдет верно, вы сможете увидеть ответ на ваш вопрос.

Гарри оглянулся на Рона. Тот пожал плечами и поглубже уселся в кресло.

— Сядьте поудобнее, — тихо сказала Инниата, — спите, мои милые, главное настрой…

Гарри откинулся в кресле и закрыл глаза. Сквозь накативший дрем он смог услышать шелест платья Инниаты и ее завораживающую колеблющуюся песню… чтобы дети быстрее уснули… такой странный голос… такая странная песня… у Джессики тоже такие переливы, когда она поет… почему она не любит петь?… Джессика…

Он видел все так, будто парил в небе. Снег. Хогвартс, покрытый пушистым снегом. Человек, стоящий по колено в белой массе… Какие-то странные переливы света на снегу... Человек смотрит на него. Длинные волосы… такое знакомое лицо…

Джес?

Она стояла одна и смотрела вверх, на него. Вдруг ее губы зашевелились, она что-то говорила… Гарри не слышал, в его ушах все еще шумела далекая песня профессора… глаза Джес засияли надеждой… она замерла… и дернулась, будто от удара. Ее ноги подкосились. Она упала в снег и зарыдала, согнувшись. Ему стало мучительно больно. К ней, успокоить ее… утешить… она же замерзнет…

Он дернулся и проснулся. Профессор сидела в кресле, закрыв глаза и все еще тихо напевая свою мелодию. Гарри огляделся. Лаванда улыбалась во сне, Парвати хмурилась, лицо Невилла посерело, Дин и Симус спали с непониманием на лицах. Рон же вел себя странно. На его лице сначала вспыхнула гримаса ужаса, а потом он резко сел, проснувшись.

— Ох, — вздохнул он, — кажется, меня убили…