Они так и прожили до следующего полнолуния — Гвеннит пришлось ещё раз добираться до Мунго, чтобы забрать своё аконитовое зелье: девушка очень боялась, что, не сделай она этого, её начнут искать, и поэтому потратила на путешествие целый день, правда, воспользовавшись случаем и купив ещё еды. Когда она уходила, Скабиор попросил её купить зелья и для него — именно купить в лавке, не желая, чтобы она привлекала к себе внимание. И поэтому полнолуние они оба встретили в полном сознании — и он, вполне излечившийся, повёл её по острову гулять под луной: мощный волк и молоденькая волчица, почти подросток.
Следующий день они почти полностью оба проспали — и проснулись на рассвете отдохнувшими, хотя оба были слабы, но чувствовали себя замечательно. Особенно он: каким же счастьем было снова всё видеть!
— Сколько я тебе должен всего? — спросил он за завтраком.
— Сейчас, — она полезла в свою сумку, достала блокнот и стала что-то считать, беззвучно шевеля губами. Он терпеливо ждал — святая Моргана, ну почему нельзя было посчитать сразу?! — наконец, она сказала смущённо:
— Двадцать три галеона, четырнадцать сиклей и три кната.
— Это всё, или только то, что ты взяла у родителей?
— Это… это у родителей — и я ещё сегодня еды купила, поэтому…
— Посчитай, пожалуйста, всё. И свои тоже — те, что ты потратила в первый раз.
— Я тебе уже говорила, — начала она спорить — он оборвал сердито:
— Я не собираюсь жить за твой счёт: ты мне не любовница. Считай давай.
Она снова завозилась с бумажками… и снова заплакала.
От обиды.
Святая Моргана, дай мне терпения и уйми свою дочь! Он тяжело вздохнул и спросил:
— Что не так?
— Я же хотела… помочь… искренне… А ты…
— Ты помогла, — терпеливо проговорил он. — Ты меня вылечила, и я тебе благодарен по-настоящему. В чём проблема?
— Я говорила тебе, не надо мне возвращать мои деньги… а ты… ты…
Она горько расплакалась — и, уже не в силах считать, сидела теперь, низко опустив голову и капая слезами себе на колени. Он застонал — громко и немного картинно, вынул их кармана платок, поднял её лицо за подбородок и вытер его. Сказал, едва удерживая смех и глядя в её заплаканные светло-серые глаза:
— Ты вообще умеешь думать о ком-нибудь, кроме себя? Ну, давай я тебе объясню, раз не понимаешь сама. Я — взрослый мужчина, и для меня брать у тебя — девчонки, которая и на конфеты-то себе сама заработать не может, девчонки, окончательно испортившей ради помощи мне отношения со своими родителями — деньги попросту неприлично и унизительно. Ты это можешь понять глупой своей головой? Это было бы унизительно, даже если бы ты сама заработала их — а сейчас вообще не о чем говорить. А я унижаться перед тобой не желаю. Так понятнее?
— Угу, — она всхлипнула и кивнула.
— А раз «угу» — прекрати, наконец, рыдать и считай, — он отпустил её и вернулся к своему кофе.
Она тихонько считала — потом закончила и сказала, протягивая ему листок:
— Вот. Тридцать два галеона, шестнадцать сиклей и девять кнатов.
— Тридцать три, в общем, — подытожил он, — двадцать кнатов спишем на конфеты, которые ты себе купишь от моего имени. Понял, — он кивнул. — Вернуть желательно до конца лета. Что ты скажешь родителям?
— Не знаю… Правду скажу, — грустно ответила Гвеннит. — Ну, не про тебя, — добавила она торопливо, — а просто, что нужны были деньги на лечение… одного из нас.
— Даже не думай, — поморщился он — ну да, чего-то такого он и ожидал от неё. Святая Моргана, где же ты таких идиоток берёшь-то — а главное, почему эта конкретная досталась именно мне? — Ты была в Мунго, целитель тебя наверняка запомнила. Ты приводила её сюда. Если твоим родителям взбредёт в голову найти того, ради кого доченька их — как они думали — обокрала, меня мигом найдут.
— Ну и что? Ты же ничего мне не сделал, со мной всё в порядке, и…
— …и я взрослый оборотень — а ты несовершеннолетняя девочка. А того, кто тебя обратил, так ведь и не нашли, сколько я помню.
— Но они же не смогут тебя обвинить…
— А что им помешает-то? — удивился он. — Сперва они проверят, разумеется, твою девственность — ибо это первое, что им придёт в голову. Обнаружив её на месте, они зададутся вопросом, что мне вообще от тебя надо — и придут к единственно логичному, на их взгляд, выводу. И поскольку доказать тут ничего невозможно — будет их слово против моего. И я сяду. Вот и всё.
— Но это же несправедливо! — возмущённо воскликнула девушка.
— А ты как думала? Я тебе уже говорил сотню раз: забудь ты о таком понятии, как справедливость. Её для нас нет. И не будет.
— Но я читала постановление Визенгамота! В школе! По закону слово оборотня так же…
Он расхохотался.
— Ты идиотка просто! Какая разница, как оно по закону?! Судить-то нас будут люди — те же люди, которые всегда отправляют нас в Азкабан безо всяких доказательств. Ты думаешь, их заинтересует какой-то закон, когда перед ними будут убитые горем родители несовершеннолетней девочки? Которая все каникулы с момента своего обращения непонятно с чего проводит в избушке на необитаемом острове в доме взрослого мужика? Ты в своём уме? Слушай, — сказал он, насколько мог, мягко. — Я понимаю, это весьма неприятно. Но мы отбросы. Что бы они ни написали в своих законах, ты ведь знаешь, как люди относятся к нам. Если бы тебя судили твои одноклассники или учителя — ты как думаешь, они бы руководствовались бумажкой с большой круглой печатью, принятой кучкой бездельников? — она не ответила ничего, только голову опустила, и он, сжалившись, умолк и, сделав небольшую паузу, вернулся к тому, с чего начал: — Ты вообще слышала, что я тебе говорил?
— Да, — кивнула она.
— И что ты поняла из всего этого?
— Что не надо ничего про тебя никому рассказывать. Особенно родителям.
— Особенно никому, — сказал он многозначительно. — Итак, что ты им скажешь?
— Я не знаю. Ничего не скажу.
— Правильно! — он поднял вверх указательный палец, привлекая её внимание. — Ты вообще ничего им не скажешь. Ничего — это лучшее, что можно сказать в таких случаях. Всегда. Всем. Ты просто придёшь и вернёшь деньги — если не получится совсем молча, скажешь, что тебе было очень надо, ты одолжила и вот теперь возвращаешь, потому что ты не воровка. Это всё, что им следует знать о тебе. Да?
— Да, — у неё опять задрожали губы.
— Не о чем плакать, — сказал он. — Если бы они о тебе беспокоились, ты бы во второй раз из Мунго попросту не вернулась: тебя бы там ждали авроры. Раз не ждали — значит, родители тебя не ищут. Раз не ищут — значит, им всё равно. У тебя же есть братья-сёстры?
Она молча кивнула, вертя в пальцах карандаш, которым писала.
— Ну вот — значит, им достаточно оставшихся у них детёнышей. Ты для них умерла, понимаешь? Глядя на тебя, они видят девочку, которая только выглядит, как их дочка, но которая, на самом деле, ничего общего с ней уже не имеет. Понимаешь?
— Но почему так? — она посмотрела на него не по-детски трагично.
— Потому что так. Какая разница, почему, — он отставил чашку, придвинулся к ней и растрепал ей волосы на голове неожиданно ласковым жестом. Она потянулась вперёд и уткнулась лицом ему в грудь — он вздохнул, но ни гнать, ни смеяться не стал: в конце концов, за всё, что она для него сделала, она заслужила хотя бы немного сочувствия. Так что Скабиор обнял её за плечи и снова погладил по голове. — Такова жизнь, девочка. Гвеннит. Глупая маленькая волчица, — добавил он почти ласково.
* * *
…Ну и, раз она осталась жить с ним, он водил её с собой в Лютный, чаще всего оставляя Гвеннит в «Спинни Серпент» и жёстко наказывая девочкам не рассказывать ей слишком много — но Гвеннит, абсолютно невинной, хватало и той малости, что они всё же рассказывали. Поначалу ей было невероятно неловко — она краснела и почти всё время молчала, но со временем разговорилась и даже начала задавать вопросы, и девочки отвечали ей с удовольствием, хихикая над её неопытностью и наивностью. Скабиор почти никогда не влезал в эти разговоры, но всё равно его присутствие смущало Гвеннит — ей поначалу было неловко видеть даже просто откровенные объятья и поцелуи, которыми они со «змейками» щедро одаривали друг друга. Не меньше она терялась и от их шуток — откровенных и зачастую совсем непристойных, и когда ей становилось совсем неловко, сбегала куда-нибудь в уголок, где её рано или поздно и находил Скабиор. Как ни странно, её стеснительность он не высмеивал — шутить шутил, но не зло, говорил: «Привыкай», — и потом или устраивал её где-нибудь здесь же и ночевать, пропадая после этого на всю ночь, или же аппарировал вместе с ней в домик на острове. Гвеннит очень любила, когда происходило именно так — потому что в такие ночи он был расслаблен, добр и очень с ней мил, рассказывая множество забавных и интересных историй или читая какие-нибудь стихи. Спать они ложились вместе — он никогда не раздевался при этом, и ей не давал спать в белье или в рубашке, категорично в первую же ночь потребовав от неё надевать хотя бы пижаму, а лучше завести какие-нибудь домашние брюки. И даже купил ей и то, и другое — сам, чем невероятно тронул её, до слёз.
Vhlamingo Онлайн
|
|
Alteya
O my... Надеюсь он не умрёт Или точнее, учитывая его образ жизни "не убьют". Иду читать дальше, в общем! |
Alteyaавтор
|
|
Vhlamingo
Alteya Идите! )O my... Надеюсь он не умрёт Или точнее, учитывая его образ жизни "не убьют". Иду читать дальше, в общем! 2 |
Пельмени?! Ручные! АААА!!! Дикие. С перцем и чесноком. |
Alteyaавтор
|
|
2 |
Alteya
isomori УУУУУУУУ!АААААААААААА!!! (Страдает по домашним пельменям) (тоже страдает... и вообще по еде) 1 |
Alteyaавтор
|
|
miledinecromant
Alteya Дааааааа!УУУУУУУУ! (тоже страдает... и вообще по еде) Но домашние пельмениииии!!! |
Alteya
miledinecromant Дааааааа! Но домашние пельмениииии!!! У меня тоже домашние пельмени есть: Маленькие, с фаршем внутри и со сметаной! *Отправляю вертуально.* 1 |
Alteyaавтор
|
|
Мария Малькрит
Alteya Маленькие... с фаршем... ааааа!У меня тоже домашние пельмени есть: Маленькие, с фаршем внутри и со сметаной! *Отправляю вертуально.* Ловлю виртуально... |
Vhlamingo Онлайн
|
|
miledinecromant
Блин Ну почему нельзя делиться едой через интернет Я умею в пельмени Ахахахахах Так... Продолжаю читать Меня волнует судьба Криса И этой мелкой Гвеннит |
Alteyaавтор
|
|
Vhlamingo
miledinecromant Меня это тоже возмущает!Блин Ну почему нельзя делиться едой через интернет Я умею в пельмени Ахахахахах Так... Продолжаю читать Меня волнует судьба Криса И этой мелкой Гвеннит О. Читайте. )) Там... длинная судьба! ) Вы сейчас где? 1 |
Vhlamingo Онлайн
|
|
Alteya
Обнимаю вас🦩 Я пока на моменте где Гвеннит находит целителя и лекарства для Криса. Она умничка такая Маленькая Она ребёнок же И смогла позаботиться о взрослом Ну и нравится то как Крис принимает помощь Не каждый так смог бы Он тоже молодец (я переживаю за судьбу егеря-оборотня, офигеть) |
Alteyaавтор
|
|
Vhlamingo
Alteya Ну подросток. Обнимаю вас🦩 Я пока на моменте где Гвеннит находит целителя и лекарства для Криса. Она умничка такая Маленькая Она ребёнок же И смогла позаботиться о взрослом Ну и нравится то как Крис принимает помощь Не каждый так смог бы Он тоже молодец (я переживаю за судьбу егеря-оборотня, офигеть) Смогла, да. Она умненькая. Да. Вы переживаете. ) 2 |
Vhlamingo Онлайн
|
|
Alteya
Вы мастер Серьёзно До сих пор не понимаю как так получилось что я сочувствую Скабиору Мб Грейбеку ещё? Или Волдеморту?! Думаю что я и Мальсиберу смогу посочувствовать...) Когда прочитаю ваши книги Вы размываете границы 1 |
Alteyaавтор
|
|
Vhlamingo
Alteya Мы с Миледи да, такие! ) Вы мастер Серьёзно До сих пор не понимаю как так получилось что я сочувствую Скабиору Мб Грейбеку ещё? Или Волдеморту?! Думаю что я и Мальсиберу смогу посочувствовать...) Когда прочитаю ваши книги Вы размываете границы Мы размываем границы и строим новые! 2 |
Vhlamingo
Мальсибера там вообще обнять и няшить! ))))))) 1 |
Alteyaавтор
|
|
Vhlamingo
И это все как раз самое страшное. Потому что все эти люди, которые убивали грязнокровок, вовсе не обязаны быть злыми маньяками. Они могут в других аспектах быть очень милыми, приличным людьми, любить семью и друзей и так далее. А потом начать новую жизнь, и вообще как любой человек могут направить свою жизнь в любую сторону... Потому что они такие де люди. Не то чтобы их жертвам было бы от этого легче. 1 |
Alteya
Vhlamingo Прямо как лавовые потокиМы с Миледи да, такие! ) Мы размываем границы и строим новые! |
miledinecromant
Vhlamingo Обнять и плакать. А няшить - это вместе с "поймать"... Oh, wait...Мальсибера там вообще обнять и няшить! ))))))) 1 |
Alteyaавтор
|
|
isomori
Alteya О да! ) Прямо как лавовые потоки isomori miledinecromant Дадада! )Обнять и плакать. А няшить - это вместе с "поймать"... Oh, wait... 1 |